Сузан опешила:
— Вы не сказали, когда мы встретимся в следующий раз. Вероятно, вам понадобятся еще какие-то подробности?
— Возможно, — уклончиво ответил Дэниел. — Я разберусь с уже имеющимся материалом и потом вам позвоню.
— Буду ждать вашего звонка! — сладким голоском пропела Сузан. — А если вспомню что-нибудь важное, то сама позвоню.
— Да, конечно, — согласился Дэниел, хотя Сузан как рассказчица его больше не интересовала. Он с досадой думал о том, что все недостающие штрихи к литературному образу героини статьи ему придется сочинять самому.
А Сузан после его ухода наконец-то дала волю своим эмоциям. Нервно вышагивая по комнате, она сыпала оскорблениями, адресованными Дэниелу:
— Сухарь, ничтожество, мерзавец! Получил свое и был таков! Да с тебя следовало бы содрать огромную сумму за это интервью!
Сузан плеснула в рюмку своего любимого шотландского виски и с горя выпила. Теперь поздно кусать локти. Три вечера потрачены впустую. По сути, она в точности сыграла ту самую роль, о которой заявила Форестеру в самом начале: дескать, мне ничего от вас не нужно, я просто хочу облагодетельствовать человечество в лице вашего читателя. Это, разумеется, большой успех! Есть чему радоваться!
Она так разозлилась на себя, что даже на время забыла о Дэниеле. Дешевая комедиантка! Искательница любовных приключений и красивой жизни! Сколько раз ушибалась, и все не впрок. Париж завоевать не удалось. Так с теми же намерениями явилась в Лондон, будто здесь все только и мечтали, как бы поскорей пасть к ее ногам.
Но даже этот убогий журналистишка показал ей, на что она в действительности может рассчитывать.
Хорошо хоть Майкла удалось вовремя облапошить. А то неизвестно, на какие бы шиши она сейчас жила. Правда, и этот мелкий шкодник ведет себя как последний трус. До сих пор не подыскал для нее никакой работы — боится представить ее своим влиятельным друзьям.
— Но нельзя же быть таким мнительным! — сказала ему однажды Сузан. — Почему они обязательно должны подумать, что я твоя любовница? Представь меня как подругу жены. Можешь даже сделать это в присутствии Джудит, для большей убедительности.
А этот доморощенный Отелло имел наглость заявить в ответ:
— Я вообще не хочу тебя кому-либо показывать! Не желаю, чтобы в тебя еще кто-то влюбился!
— Да ты гораздо страшней моего перса, — вынуждена была констатировать Сузан. — Как тебе еще не пришло в голову запереть меня на ключ и выставить у двери охрану?
— Никогда не упоминай при мне своего проклятого перса! — истошно завопил Майкл. — Я люблю тебя! Можешь это понять?
— Могу, могу, успокойся. Я тоже тебя люблю. Только мне скучно сидеть целыми днями в отеле.
— А ты гуляй, ходи по музеям…
Сузан одарила его таким уничтожающим взглядом, что Майкл осекся.
— Да, это была не самая лучшая идея, — признался он. — Хочешь, я подарю тебе машину? Сможешь ездить на ней по окрестностям Лондона.
— Хочу! — поймала его на слове Сузан.
— Хорошо, завтра же купим.
— Спасибо, дорогой!
Польщенный ее поцелуем, Майкл вновь обрел уверенность:
— На мой взгляд, тебе вообще не нужна никакая работа. Живи в свое удовольствие, а я буду обеспечивать тебя всем, чего ты только пожелаешь.
Сузан не стала объяснять ему в тот раз, что ее вполне бы устроил такой вариант, если бы она была его женой, а не любовницей. Имея богатый опыт общения с женатыми мужчинами, Сузан не сомневалась, что при малейшем подозрении со стороны Джудит Майкл испугается и сбежит. А она опять останется ни с чем.
Значит, ей просто необходимо обзавестись кое-какими связями, чтобы подстраховаться на случай вполне закономерной неудачи.
Для начала она решила сделать ставку на Дэниела Форестера, но тут вышла досадная промашка. И теперь Сузан принялась лихорадочно вспоминать имена прежних лондонских знакомых, чтобы затем разыскать их в расчете на поддержку.
Джудит и Дэниел продолжали обедать вместе и в последующие дни, вызывая недоумение у коллег, привыкших к тому, что эти двое всегда относились друг к другу с прохладцей.
Даже Энтони Грэг не удержался от шутливого замечания:
— Послушай, Дэниел, не слишком ли рьяно ты взялся опекать Джудит? Не забывай, что она замужем.
— Так я же выполняю твое указание! — напомнил ему тот.
— Да, ты всегда относился ответственно к распоряжениям главного редактора, за что я тебя и ценю. Но в данном случае, пожалуйста, не переусердствуй.
— На тебя не угодишь, — скорчил обиженную гримасу Дэниел. — Сколько лет ты внушал мне, что Джудит — замечательная, добрая, красивая, а теперь, когда я наконец это понял…
— Ты, в самом деле, это понял?!
— Да. Я вовсе не шучу. И готов признать, что прежде недооценивал ее.
— Прямо не знаю, что и сказать, — развел руками Энтони.
— А ничего не надо говорить! — отрезал Дэниел. — Ты же всегда боролся за здоровый микроклимат в редакции. Вот и радуйся теперь небывалому успеху.
Обычно Дэниел сам заходил за Джудит, и затем они шли в знакомый ресторанчик. Но в этот день Джудит, так и не дождавшись его, отправилась обедать одна.
Официант, радушно улыбнувшись ей, указал на свободный столик у окна — излюбленное место Дэниела Форестера, а с недавних пор и ее, Джудит Ланг. «Мы вас ждем», — означал этот жест.
Джудит тоже улыбнулась ему.
— Спасибо, Том. Принесите мне то же, что всегда.
— А мистер Форестер придет позже?
— Не знаю. Его сейчас нет в редакции. Возможно, он сегодня вообще здесь не появится.